Определенная самим Гюго в предисловии цель романа – внушить народу любовь к национальному зодчеству, раскрыть искусство средневековья, общая концепция Гюго и приемы описания архитектурных памятников, очевидно, произвели большое впечатление на Лермонтова. Следы этого впечатления видны в «Панораме Москвы».
Лермонтов противопоставляет средневековую архитектуру новой европейской. «Европейская осанка воспитательного дома резко отделяется от прочих соседних зданий, одетых восточной роскошью или исполненных духом средних веков». Описание произведения «новейшего искусства» петровского театра выдержано в духе Гюго, причем характерно, что Лермонтов подчеркивает контраст между гипсом и камнем. Заметим, что кони на здании Большого театра были бронзовыми, а не алебастровыми. Однако Лермонтов трижды повторяет эпитет «алебастровый», чтобы отметить этот контраст.
Возможно, что и сама идея дать описание Москвы с наивысшей точки – колокольни собора Ивана Великого – навеяна главой «Париж с птичьего полета» из романа Гюго. Во всяком случае отдельные образы и сравнения из этой главы мы встречаем у Лермонтова в его панораме. Очень близко к Гюго описание симфонии колокольного звона, при котором «бестелесные звуки принимают видимую форму... и свиваются под облаками...».